За маму... за папу!.. (Е. А. Таюрина)

Рисунок художника Ф. П. Глебов

Леночка - чудный ребенок! И понимает буквально все. Одно плохо - нет аппетита. Каждая кормежка - мученье для окружающих. Но... "питание - это основное. Ребенок должен получить свою норму, чего бы это ни стоило!". Так говорит бабушка и, когда папа и мама уходят на работу, она самоотверженно приступает к самому трудному номеру программы.

Рисунок художника Ф. П. Глебов

- А где там дедушка?- говорит она очень сладко. - Дай нам скорее кашку. Леночка хочет "ням-ням".

Дедушка неловко несет в полотенце кастрюлю, локтем придерживая газету.

- Получайте ваше "ням-ням"... и не пора ли вам называть вещи своими именами? - Но деду не отвечают. Кормят Леночку! - Ах, как вкусно, - причмокивает бабушка. - Мы никому не дадим нашу кашку, ни Гале не дадим, ни Сашке...

Дедушка вздыхает: зачем прививать ребенку инстинкт собственника? Но он уж не вмешивается, "чтоб не отвлекать".

- И киске не дадим, - продолжает бабушка с упоением, - уходи, киска. Запьем витамининками... они полезные...

Леночка морщится и откидывает голову, ложка попадает на подбородок...

- А где собачка? Ой, не пускайте к нам собачку, мы хорошо кушаем...

Дедушка покорно идет к двери, грозит пальцем и говорит зловеще: "Уходи, собачка!".

Леночка напряженно смотрит на дверь, рот сам собой открывается... Бабушка не зевает, она засовывает в рот ложку каши, за ней вторую...

- А рыбий жир вы не забыли? - напоминает дедушка.

- Ну, ладно, потом... не будем ее нервировать.

Леночка тянет с себя салфетку и хнычет.

- А кто это плачет?!- говорит дед так удивленно, словно впервые в жизни видит эту картину. - А ну, какие у деда часики? Как они делают тик-так...

Леночка отталкивает дедушку испачканной в каше рукой. И тут выясняется, что девочка мокрая.

- Скорее другие штанишки, ребенок начнет икать! - командует бабушка.

Штанишки сменили, бабушка бежит разогревать кашку, а Леночка старается получше использовать деда.

Девиз этого дома - "все для ребенка". Здесь для ребенка не жалеют ничего. Дедушка снимает с лампы обезьянку, которая спокойно висела там лет десять, Леночка получает папин блокнот, мамины бусы, попутно стягивает с деда очки.

А когда снова приносят кашу, снова начинается плач. Леночка уже усвоила, что во время питания можно требовать все, что угодно. В этом шуме, когда дедушка лает и барабанит ложкой по чайнику, а бабушка поет, можно получить все, кроме ножниц... А когда каши набивается в рот слишком много, ее легко вытолкнуть обратно.

- Разве можно выплевывать?! Фу, как не хорошо!

Леночка надувает губки, а ее обиженные глаза говорят: "А разве это хорошо? Не дают открыть рот, сразу напихивают и напихивают"

Но вот каша подходит к концу, бабушка вытирает вспотевший лоб.

- Пододвинь нам кисель, дед, и можешь идти работать... только дай, пожалуйста, шахматы. Кисель она очень хорошо ест под шахматы...

- Нельзя же поощрять все капризы! С вашим "питанием" даже кони теряют головы, - каламбурит дед ворчливо, но все же дает шахматы, потому что питание - это основное.

Идут годы, но проблема питания Леночки все еще не разрешена.

- Надо оставить ее разок без обеда, - предлагает дедушка и сует внучке леденец.

- Надо просто капельку терпенья, а его-то у нас и нет, - вздыхает папа.

- Философствовать легко, а вот попробуйте накормить, - возмущается мама.

А Леночка слушает и, тоскливо подперев голову рукой, лениво болтает ложкой в супе. Перед ней безрукий петрушка с запачканным носом - он уже снял пробу с обеда - и куча книжек. Яркие картинки быстро теряют свой блеск от частого общения с супом и рыбьим жиром, но это неважно. Папа снабжает литературой бесперебойно - у ребенка надо развивать вкус к книге с самого раннего возраста.

Рисунок художника Ф. П. Глебов

- Четыре года, а не можешь есть сама. Дай ложку! - бабушка садится рядом, и начинается критический обзор знакомых детей:

- Ты знаешь, почему Саша худой и бледный? Он ест без хлеба. И Галочка плохо ест... - она слабенькая и ее не возьмут в детский сад.

Рисунок художника Ф. П. Глебов

- А меня возьмут?

- Конечно! Ты же будешь хорошо есть, не будешь огорчать бабушку... Ты будешь здоровая, румяная...

- Я буду сильнее Сашки, - оживляется Леночка, - я его обгоню на велосипеде.

- Только не вертись... Вот еще одну ложку за маму... Теперь за папу - ты ведь добрая девочка...

Леночка ворчит:

- Ты сама говорила одну ложку...

- Но ведь нужно за папу, а то он обидится...

- И не купит книжки, да?

- Да... а за деда? Постой... куда ты?

- Я не могу есть за всех, - сердится Леночка.

Она отталкивает тарелку, проливая на скатерть суп, и встает из-за стола. У полки с игрушками Леночка тарахтит какими-то грузовиками, разбрасывает кубики. Потом берет со стола мамину сумку и пытается открыть молнию, а бабушка ходит за ней с тарелкой и кое-как между делом проталкивает холодные блинчики, в которые вложила всю душу.

Рисунок художника Ф. П. Глебов

Если мама дома, она резко прекращает эту непедагогическую кормежку.

Мама усаживает Елену на стул, говорит ей, что она несносный ребенок, что ее никто не любит и никому даже в голову не придет покупать ей игрушки.

Знакомые, бесконечно повторяемые слова Лена не слушает. А расстроенная мама - она уже опоздала куда-то - садится рядом, берет дочь крепко за шейку так, что два длинных пальца вдавливаются в щеки. Голова в тисках, за щеками целый склад. Леночка едва ворочает языком, но просит:

- Прочитай про лодырей или про ревушку...

Леночка знает толк в книгах.

- Ничего не буду читать, - говорит мама строго, - жуй!

- Ну тогда дай конфетку!

- Нет конфетки, не выдумывай!

- Нет, ты не выдумывай. Я видела в сумке.

- Съешь все второе - тогда получишь.

- А ты дай, я только подержу.

Мама дает конфетку, и ей удается пристроить еще две-три ложки.

- Вот ты ломаешься, - укоряет мама, - а другие дети были бы счастливы получить такой обед.

- А сейчас они не счастливы? - спрашивает Леночка, развертывая конфетку.

- Это еще что? - мама шлепает по руке. Не больно, но обидно, и Леночка плачет.

Если при этом бывает папа, он возмущается:

- Ты сама дала конфету, а теперь набрасываешься на ребенка! - и папа уходит, не допив свой чай.

Рисунок художника Ф. П. Глебов

Тогда снова приходит бабушка. Раз никто не может спокойно покормить ребенка, а все только дергают его, - бабушка берет питание в свои руки.

Пока мама и бабушка спорят о том, кто больше портит ребенка, Леночка отправляет конфету в рот. Наступает затишье.

Мама садится у окна с книжкой, а бабушка начинает увлекательную историю про зайца, который очень правильно питался и стал до того сильным что никто не мог его победить.

- И волк не мог? - удивляется Леночка, отодвигаясь от очередной ложки.

- Не мог, - говорит бабушка твердо, а ее ложка продолжает свое трудное дело. - Никто, никто не мог.

- Никто, никто, - иронически повторяет Леночка. - А слон? - Из набитого до отказа рта что-то вываливается.

Мама вскакивает. Оказывается она вовсе не читала книжку, а слушала про зайца.

- Ну что за ребенок! Вся перемазалась - форменный поросенок!

- И форменный поросенок не мог?

Мама вытирает стол и говорит, чуть не плача:

- Вот у Марии Ивановны пятеро ребят. И все здоровы. И аппетит всегда есть... И, наверно, так с ними не нянчатся. Нет, я уйду, я не могу этого видеть!

Но мама не уходит. Она опять берет книгу и опять не читает. Она думает: что делать, что делать?!

Рисунок художника Ф. П. Глебов

перенос эмбриона